В результате развода с мужем у меня остался несоженный мост. Это общая муниципальная квартира. Спустя много лет, хочется описать опыт «владения» муниципальным жильём. Однажды увидела передачу «Мужское и женское», где ведущий А.Гордон дает героям передачи два неправомерных совета относительно муниципального жилья. И мне загорелось высказаться.
Содержание
Муниципальная квартира
Итак, в 1998 году я развожусь с мужем. В нашей 4 комнатной муниципальной квартире прописаны 5 человек; 1 Ерохина Лариса Леонидовна — моя бывшая свекровь и ответственный квартиросъемщик. Она практически не жила здесь. 2. Ерохин Юрий — её сын и мой бывший муж, который после развода уходит к новой жене 3. Дима — сын 13 лет 4. Наташа — дочь, 12 лет. 5. и я Ерохина Надежда Владимировна. После развода я остаюсь в этой квартире с двумя детьми. Прав своих особо не знаю, но понимаю, что квартиру надо делить. И от этого у мня наворачивались слезы. Свекровь никогда не атаковала меня разделом квартиры. За это я ее безмерно уважаю и готова была даже выплатить ей её долю от квартиры, но сделка была бы незаконной, так как это квартира принадлежит муниципалитету. Но она предпочитала сохранить все в первозданном виде без раздела этой шикарной квартиры. Респект ей.
Мой бывший муж Юрий некоторое время не докучал меня разделом квартиры, но держал нас «на чемоданах», то есть мы не могли себе позволить даже минимальный ремонт, так как вопрос о разделе висел в воздухе. Я, работая в школе в трудные 90 и нулевые года, зарабатывала мало. Бывший платил 1 000 рублей в месяц на двух детей! Это даже по тем временам мизер. И ничего за содержание квартиры. Грешным делом думала, что, если бы он умер, то государство наше нищее платило бы больше денег по потере кормильца — 4 000 на двоих детей. Пример такой был по соседству — Света В. имела такую пенсию на детей. Больше половины зарплаты у меня уходило на комуналку. Жила в долг долгое время. Такое отношение у меня к бывшему — полнейшее презрение за эти поступки и будущие. Обиду не держу, но всё помню. На момент развода у нас было ещё имещество: недостроенная дача, записанная на него и автомобиль ВАЗ «девятка». Условно договорились, что дача мне, а ему автомобиль. По стоимости они были примерно равны. Автомобиль он вскорости продал, а дачу с грехом пополам переписал на меня. То есть раздел был справедливый, но квартира общая.
Первая атака «бывшего».
Спустя примерно 7 лет после развода «бывший» начал атаку на квартиру. Типа, нужно приватизировать и всё. К этому времени моё материальное положение улучшилось: дети подросли, я продала дачу, не приносившую никакой прибыли — одни расходы, брала бесконечные подработки, даже по ночам работала сторожем в школе. И я затеяла ремонт с перепланировкой в квартире.
Я пошла к юристу. Что порекомендуют? Главный вопрос — приватизировать или нет квартиру. Юрист ответила на все мои вопросы и пообещала помочь в судебных делах. Мы решили пока не приватизировать. Объясняю. 1. После приватизации «бывший» может легко продать его долю и долю матери чужим людям. То есть мы превратимся в комунальную квартиру 2. Он не может приватизировать квартиру, если хоть один человек будет не согласен. 3, Может ли он прописать кого-нибудь в муниципальную квартиру? Никого, даже жену, без нашего согласия. Для прописки нужно согласие всех прописанных в квартире. Она даже не может находиться в квартире без нашего согласия. Есть исключение. Без согласия можно прописать только несовершеннолетних детей. Все. Вопрос закрыт. 4. Может ли он сдать в аренду комнату? Без согласия нашего нет. Ни при каких условиях. У него нет выделенной доли. 5. Как заставить платить его долю в комунальных платежах? Только через суд каждые три года 6. Нужно ли выделять какие-то метры тем, кто не живет, но прописан. Нет. Все метры и места общего ползования принадлежат каждому прописанному.
Вторая атака. Жалоба на перепланировку.
Я успокоилась. От приватизации отказалась. И стала продолжать ремонт с перепланировкой. Бывшему это не понравилось, ведь он придумал себе другой план. И он подает жалобу в мэрию (квартира ведь муниципальная), что я сделала незаконную перепланировку и имею незаконную кладовку в подъезде, которую он сам же и построил.
Я снова к юристу. Ответ. Перепланировку нужно узаконить. Но подписать документ «О перепланировке в муниципальной квартире» должен каждый прописанный в квартире, в том числе и «бывший». Он, естественно, откажется. Перепланировку не узаконят. Но, нас не оштрафуют, по крайней мере. Все документы я собрала, был назначен день для подписания. Все подписали, включая бывшую свекровь, кроме жалобщика. В будущем неподписаная перепланировка не позволит приватизировать квартиру. Но мы и не собирались приватизироваться. Теперь стоял вопрос о незаконно построенной кладовке. Чтобы ее узаконить нужно согласие всех жильцов дома. Задача нереальная. Мы не сможем собрать подписи с многоквартирного дома Около 150 квартир. За это нам вышлют штраф. Его поделят на каждого члена квартиры. Я согласилась на штраф. Однако, штраф нам не прислали и дело «заглохло». Но нервы были потрепаны. Однако же, проблема ушла.
Третья атака. О выделении доли в муниципальной квартире.
Следующий удар «бывший» нанес нам через суд. Он подал заявление в суд о выделении ему доли в муниципальной квартире. Он пришел в суд с матерью, адвокатом и представителем мэрии. Я пришла с детьми и моим юристом. В суд без юридической поддержки лучше не суваться. На суде он высказался через адвоката, что он такой святой, что оставил нам все имущество ушел «с зубной щеткой». Я напомнила, что имущество мы поделили с ним поровну: ему автомобиль, а мне дачу, а что касается квартиры, так его никто оттуда не гнал, и он держит нас «на чемоданах». Высказались и дети об отце. Уважительно, но против выделения ему доли. Решающее слово было за представителем мэрии. Мэрия против, так как после выделения доли в муниципаленом жилье, квартира превращается в коммунальную. А мэрии плодить коммуналки не выгодно. Таким образом, суд отказал ему. Очередная победа окрылила меня.
Четвертая атака. Размен.
Очередная атака. Попытка разменять на две квартиры. Варианты тоже должны быть муниципальные. Я к юристу. Что делать? Ответ. Мы будем отказываться от его вариантов до бесконечности. Ведь муниципального жилья для размена почти нет. А разменять принудительно через суд практичеси невозможно. Атака отбита.
Мой ответ. Выселение
Юрист предлагает мне попробовать выселить его из квартиры. Основание: не проживает больше 8ми лет, ни разу не платил комунальные платежи, не участвовал в ремонте. Шансы на выселение велики. » Бывший» струхнул. Принес зубную щетку и одеколон в ванную, какой-то халат, сломал замок во входной двери. Короче, зачастил. Суд не выселил его. Битву проиграли, но страху на него нагнали. Дети на суде высказались за его выселение. Он жутко обозлился.
Мой ответ. Возмещение за комунальные платежи
Вторая атака на «бывшего». Я подала в суд на возмещение мне расходов на комунальные платежи за последние три года. Суд выиграла. Деньги выплатил.
Апогей конфликта. Последняя атака «бывшего».
Апогей конфликта. Бывший стал меня запугивать. Он стал приводить в квартиру посторонних людей и показывать комнаты для сдачи. Его очередной юрист позвонил мне и сказал, что Юрий сделает мою жизнь невыносимой, поселит квартирантов и пр. Я заорала: «ЧТО??? Он никого не поселит. А зачем вам это надо? Если мне упадет кирпич на голову, я сообщу о ваших угрозах немедленно в милицию.» Он, правда, стушевался и больше не звонил.
И последняя наша битва. Однажды открывается дверь нашей квартиры и входит мужчина таджикской национальности, снимает обувь и с ключами от нашей квартиры собирается пройти. Меня затрясло: «Стой на месте! Никуда не пройдешь! Кто дал тебе ключи? Вызывай хозяина ключей немедленно» Он затрясся от страха:» Мы будем снимать здесь комнату!» Я ору дочери: Наташа, немедленно вызывай милицию, в квартиру проникли посторонние!» Таджику: » Ты не сделаешь шагу без милиции в этой квартире». И вытолкала его за дверь. Смотрю в дверной глазок — а у него кулей — до потолка!!! Звоню моему юристу: » Светлана Владимировна! У меня в квартире квартиранты. Какие у них права есть? Они на пороге!» Она: » Никаких! Ни одного! Вызывайте милицию!» Приходит Юрий. Я, ничего ему не доказывая, говорю: » Ты сейчас сядешь на жопу и будешь объяснять милиции, как ключи от квартиры оказались у таджика, я напишу заявление на тебя, что ключи гуляют у посторонних людей». У него побелели костяшки пальцев на кулаках. Ещё мгновение — и он ударит меня. Между нами встала Наташа: «Ты не тронешь маму! Как ты можешь, папа, запускать в дом мужиков. Они ещё сделают со мной что-нибудь.» Его ответ: » Вот когда сделают, тогда и будем решать проблему». Короче, скандал. Вижу с балкона 9 этажа, как подъехала милиция. Вся агрессия у него тут же улетучилась. Я коротко объяснила ситуацию. Он невнятно что-то мямлил. Только что был герой, и вдруг сдулся, как воздушный шарик перед нашими органами. Милиционер посоветовал ему сдавать комнаты там, где он фактически живет, а не здесь. Я сказала милиционеру, что хочу написать на него заявление, так как мы сейчас не в безопасности, ключи находятся в посторонних руках. А Юрий незаметно от нас исчез, сбежал.
Я коротко описала ситуацию. На самом деле это была грандиозная битва. Сердце бешено колотилось, лицо краснющее, но разум был холодный. Наташе — респект, очень помогла мне, хоть и ребенок. Мы выиграли. Обнялись с моей деточкой. Больше атаки не повторялись.
Резюме
1.Муниципальная квартира с большим числом прописанных людей практически не делится. Мои дети выросли. Если сейчас ее приватизировать и разделить поровну, то все останутся без жилья. Даже по комнате в общежитиии не купить. Лучше уж остаться здесь, как никак родственники под одной крышей. 2. Бремя платежей ложится на самого ответственного. Я не живу в этой квартире 10 лет. Но плачу за нее. Моя дочь уехала в другую страну. Остался сын, который накопил долги. По закону 5 месяцев неуплаты- и дело в суде. Я приняла решение выплатить долги. В противном случае придется заплатить и судебные издержки и пени. Или потеряю квартиру. Это сделают легко с муниципальным жильем. Невозможно обязать всех членов квартиры платить.
3. Муниципальность жилья не позволит «раздербанить» квартиру на мелкие части. 4. Преимущество у тех, кто остаётся в квартире.